Состоявшиеся на Украине местные выборы в очередной раз подтвердили известное: разделение страны на восток и запад никуда не делось, а технологические «интеграционные проекты», каковыми являются партия «Слуга народа» (СН) и ее лицо — президент Владимир Зеленский, имеют все более короткий срок годности. Резкое повышение удельного политического веса местных властей и стоящих за ними финансово-промышленных групп, временами мало отличимых от организованных преступных группировок, — лишь следствие ослабления центральной власти.
По отзывам почти всех местных наблюдателей, в том числе живущих на западные гранты НКО, эти выборы стали самыми скандальными и плохо организованными за всю историю украинской независимости. Технологии фальсификаций и деградация избирательной системы дошли до того, что кое-где обнаружились поддельные избирательные участки, явка на которых была больше, чем на настоящих. По стране же явка побила антирекорд за все годы независимости: всего 36 процентов против 50 на минувших парламентских выборах. В Центризбиркоме и офисе президента провал объяснили пандемией, однако политологи ставят этот фактор не на первое место. Общая усталость и разочарование — около 70 процентов украинцев, по опросу Киевского международного института социологии, считают, что страна движется в неправильном направлении, — отвратили, по их мнению, от голосования больше людей, чем коронавирус.
Хотя голосование было местным — избирались советы депутатов всех уровней и мэры городов, значимость ему предавалась почти как парламентским выборам. Во-первых, "Слуга народа" должна была подтвердить свой выдающийся прошлогодний результат (43 процента) и опосредованно статус Зеленского как национального лидера. Во-вторых, это были первые местные выборы после завершения административной реформы, или "децентрализации", начатой Порошенко в 2014 году в целях обеспечения лояльности региональных элит. На практике это обернулось "мэрской фрондой" для Зеленского, которую он хотел сломать. Результат превзошел худшие ожидания президентского офиса: во многих регионах президентская партия оказалась даже не на втором месте, ни один из кандидатов партии в мэры не победил в первом туре, а где-то, как в Киеве, не вышел во второй.
Следует пояснить причину усиления мэров: децентрализация дала им дополнительные полномочия и в разы увеличила бюджеты городов. Там, где раньше мэр усредненного областного центра распоряжался десятками миллионов долларов, теперь он распределяет и осваивает сотни миллионов. Это позволяет мэрам содержать собственные фракции в городском и областном советах и не зависеть не только от центра, но и от "титульных" спонсоров-олигархов. Типичный пример — Запорожье и его мэр Владимир Буряк, победивший в первом туре, но задолго до голосования дистанцировавшийся от бывшего шефа и владельца градообразующих предприятий Рината Ахметова. Классической можно назвать и ситуацию в Харькове, где мэр Геннадий Кернес, с сентября находящийся в клинике "Шарите", с рекордным результатом победил в мэрской гонке и обеспечил себе большинство в городском и областном советах, оставив выдвиженцев Зеленского не у дел.
Поэтому классическая тройка победителей, которые и будут создавать коалиционное большинство на местах, согласно экзитполам, выглядит так: партия мэра с условным названием "Наш город N" — как сборная местного бизнеса, "Слуга народа" или "Оппозиционная платформа — За Жизнь" (ОПЗЖ) на юге и востоке, или "Европейская солидарность" (ЕС) Порошенко на западе. Результаты каждой партии в тройке, как правило, отличаются на считаные проценты — у остальных значительно меньше, поэтому итоговое место не слишком важно — им придется договариваться и учитывать интересы друг друга, а это искусство на Украине доведено до совершенства. Яркий пример — Одесса, где мэр Геннадий Труханов, имеющий все шансы победить во втором туре, одной рукой "сотрудничает" с людьми Порошенко и организаторами трагедии 2 мая, а другой, под выборы, возвращает проспекту Маршала Жукова отобранное в рамках "декоммунизации" название.
Хотя выборы были местными — избирались советы депутатов всех уровней и мэры городов, значимость ему предавалась почти как парламентским
Фактор мэрских партий не позволяет экстраполировать результаты местных выборов на всю Украину: эти партии вне идеологии, и являются точкой согласования интересов местных энергетиков, коммунальщиков, застройщиков, торговцев, перевозчиков и прочего бизнеса, в том числе противозаконного. Однако есть яркие детали, которые нельзя не отметить.
Это, например, успех "Оппозиционной платформы — За Жизнь" — единственной силы, выступающей за безоговорочное выполнение Киевом Минских соглашений, которая буквально подобрала с пола голоса обманутых избирателей Зеленского и стала самой влиятельной из парламентских сил на юге и востоке страны. В копилку этой условной "партии мира" можно записать и успех Анатолия Шария — антисистемного политического игрока. Проживая за границей, он смог "завести" своих депутатов в местные советы на юге и востоке, с рекордом в Одессе — 9 процентов, по данным опросов.
Полностью провалились на этих выборах радикалы и неонацисты — ни "Национальный корпус", ни "Свобода" не получат своих депутатов даже на западе — их поддержка на уровне арифметической погрешности. Но это не должно вводить в заблуждение: правый электорат вобрал в себя Петр Порошенко и его "Европейская солидарность", которые тоже могут считать эти выборы успешными для себя.
Результаты отражают политическую кому проекта "Слуга народа", который подавался как "объединяющий всех украинцев". Своеобразная ситуация сложилась в Киеве: там во второй тур вместе с Виталием Кличко вышел представитель ОПЗЖ, крепкий хозяйственник и экс-мэр Александр Попов. Хотя разрыв между ними не позволяет ему рассчитывать на победу, Попов "похоронил" кандидата от пропрезидентской партии Ирину Верещук, на которую работали все сценаристы президентского офиса, а также "юмористического", под стать Зеленскому, кандидата Притулу — телеведущего из Тернопольской области. Высокий же результат Кличко можно объяснить специфическими вкусами нынешних киевлян, живущих лучше остальных украинцев и значительно разбавленных публикой, приехавшей "на майдан" и оставшейся в городе.
