Культурная жизнь вновь стала на паузу: коронавирус во второй раз внес коррективы в рабочие графики большинства артистов. Тем удивительнее корреспондентам «СОЮЗа» было встретить премьера Большого театра Беларуси Юрия Ковалева в репетиционном зале.
Юрий, скажите честно, скучаете по зрителям, аншлагам и аплодисментам?
Юрий Ковалев: Конечно. И репетиции, как видите, не прекращаются. У нас такая работа, что расслабляться нельзя.
Как вы пережили вынужденный отдых весной?
Юрий Ковалев: Тяжело, не буду скрывать. Сначала был перерыв, связанный с эпидситуацией. Затем практически сразу мы ушли в трудовой отпуск. Потом вышли, станцевали премьеру «Щелкунчика» — и снова пауза. Когда привыкаешь все время работать, долгие перерывы даются непросто.
Многие ваши коллеги рассказывали, что пауза в работе позволила им не только вернуться к любимым хобби, но и открыть в себе новые таланты…
Юрий Ковалев: Я, кстати, тоже открыл в себе один талант: крепкого хозяйственника! Мы живем в загородном доме, и там мужчине всегда есть чем занять руки. Шуруповерт, дюбеля, анкера…
Как вы попали в профессию? Мальчики, как правило, не слишком охотно идут в балет и на танцы.
Юрий Ковалев: Я всегда был послушным ребенком. Однажды в нашу школу на урок физкультуры пришла народная артистка БССР Людмила Бржозовская, которая набирала класс детей для занятий балетом. Обратила внимание в том числе на меня — я не стал сопротивляться. В таком возрасте детям трудно рассуждать о будущей профессии и вообще о том, чем они хотят заниматься в жизни. Родители и семья меня поддержали, хотя они вообще с искусством не связаны.
Для «Золушки» пришлось за два дня выучить два акта спектакля! Коллеги так и говорили: «Юра, ты совершил подвиг»
Учеба давалась легко?
Юрий Ковалев: Не сказал бы. Но мне часто везло, «прилетали» хорошие партии. По этому поводу шучу, что всю жизнь выезжаю на обаянии.
Вы танцевали во многих российских театрах. Связь с ними поддерживаете?
Юрий Ковалев: Конечно. Переписываемся, созваниваемся со многими артистами, педагогами. Балетный мир очень узок. Петербург, Ростов, Челябинск, Омск, Якутск — это навскидку только некоторые из городов, откуда я недавно вернулся. В Якутске, например, участвовал в фестивале современной хореографии.
Ее вы полюбили после работы у Эйфмана?
Юрий Ковалев: Безусловно. До того, как попасть в труппу театра балета Эйфмана, я с иронией относился к современной хореографии: мол, ну что там сложного и особенного? Но когда сам начал танцевать, это оказалось намного сложнее, чем я себе представлял. Мне полгода понадобилось только для того, чтобы перестроить мышцы и тело.
Какими запомнились вам почти три года работы в одной из самых знаменитых трупп мира?
Юрий Ковалев: Эйфман — одна из самых крупных планет, с которыми я когда-либо сталкивался. О таких обычно говорят: человек-глыба. Он безумно работоспособен и целеустремлен. Он — та сила, которой непонятно что движет, но она, мне кажется, бесконечна.
Белорусский Большой часто упрекают в отсутствии современных постановок в репертуаре. На ваш взгляд, нужны они театру или все-таки классический балетный репертуар для Большого — основа основ?
Юрий Ковалев: В идеале нужно поддерживать баланс между классикой и современной хореографией. Но не считаю, что нам нужно полностью переходить на современный балет. В белорусском Большом классика — это то, что у нас получается лучше всего. Труппа Эйфмана классику, например, не потянет. Многие девочки не стоят на пальцах, а мальчики плохо владеют технической частью классического балета. Но в современной хореографии им нет равных в мире. Каждый должен заниматься тем, в чем он силен.
Почему после успешной карьеры и главных ролей в театре Эйфмана вы приняли решение вернуться в Минск?
Юрий Ковалев: Это было сложное решение, не буду скрывать. С одной стороны, планета под названием Эйфман, которая имеет столь сильное притяжение, что на ее орбите очень легко остаться. Я мог бы там совершенно спокойно продолжать работать. Я танцевал ведущие партии, была хорошая зарплата… Но почувствовал, что моя дорога другая. И вернулся в Минск. Беларусь — мой дом, здесь родные стены, все знакомое. Здесь все, что меня вырастило, так почему я должен от этого отказаться?! Кроме того, я увидел, что, работая дома, могу по-прежнему сотрудничать с другими балетмейстерами и использовать свой опыт, приобретенный у Эйфмана. Так, в общем-то, и получилось. Работая в Большом театре Беларуси, я участвовал в постановках российских балетмейстеров, много гастролировал за рубежом.
В прошлом году только благодаря вам состоялась премьера «Золушки» в Омском музыкальном театре…
Юрий Ковалев: Это был шок прежде всего для меня самого: за два дня выучить два акта спектакля! Коллеги так и говорили: «Юра, ты совершил подвиг».
Как вы согласились на такую авантюру?
Юрий Ковалев: Мне позвонила балетмейстер-постановщик Надежда Калинина: «Юра, сломался артист, спасайте. Но до премьеры — два дня». Потом мы смеялись, что Юра приехал — и спас.
И что, совсем страшно не было?
Юрий Ковалев: Я не думал об этом. Но когда накануне вечером у нас был генеральный прогон, а я встал и вдруг полностью забыл порядок движений — вот вообще в голове ноль! — тут на секунду мне действительно стало боязно. Но отступать было поздно. И к счастью, все получилось. Конечно, меня очень поддержали артисты, в том числе травмированный Андрей Матвиенко. Еще повезло, что Золушку танцевала Екатерина Жигалова, с которой мы вместе работали в Санкт-Петербургском театре балета Бориса Эйфмана. То есть нам не нужно было привыкать друг к другу, сразу станцевались.
Параллельно с работой в Большом театре вы преподаете в балетной школе Марины Вежновец — вашей коллеги по сцене и супруги по совместительству. Чему главному учите будущих артистов?
Юрий Ковалев: Хочется, чтобы ни один из моих учеников не пропал и проявил себя на сцене. Поэтому максимально делаю для этого все, что в моих силах. Иногда некоторых тащу чуть ли не за уши и думаю про себя при этом: «Вот кто бы меня в детстве так же тащил?»
Талант или работоспособность: что главнее?
Юрий Ковалев: Без работоспособности невозможно раскрыть талант. И наоборот, если нет данных, на одной только усидчивости далеко не уедешь. Талант — это ведь не то, что дано нам свыше. Он складывается из определенных знаний: из того, как с нами общались родители, какие сказки читали, какие песни пели. Из этого состоит наша душа. Так что талант — это не что-то волшебное, это совокупность вещей, которые с детства накапливаются в человеке. Сужу по себе.
Свою роль мечты вы уже станцевали?
Юрий Ковалев: Иногда, получая партию, я думал: «Вот, роль мечты, наконец-то!» А потом станцую ее и начинаю мечтать о чем-то другом…
Комментарии
