Сериал «Доктор Преображенский» выходит на Первом канале с понедельника 23 ноября. Время выхода — 21:30. Еще в 2018-году одну серию показали на открытии первого российского фестиваля сериалов «Пилот», и все гости и участники сразу же высоко оценили ее. С нетерпением ждали появления авторского фильма в эфире. И вот время пришло. Режиссеры Cергей Тарамаев и Любовь Львова, которые знакомы зрителям по таким фильмам, как «Зимний путь» и «Метаморфозис», рассказывали подробно, как работали над многосерийной картиной о первом пластическом хирурге в СССР. Полная версия интервью публикуется в «РГ» эксклюзивно. Добавим лишь, что их в проект пригласили продюсеры Александр Акопов и Наталья Шнейдерова, которые сами по себе символизируют марку незаурядных и интересных сериалов.
Чем вам понравился сценарий Ирины Пивоваровой и Вячеслава Дурненкова?
Любовь Львова: Когда к нам попал сценарий, я сразу, за один день, прочитала все серии — мне было так интересно, чем все закончится! И я сказала: «Сережа, это очень круто, читай скорее!». И он тоже запоем прочитал. Мы влюбились в эту историю, потому что в ней сочетается и романтика, и нуар (то, что мы любим), и советский декаданс. С одной стороны — история мелодраматическая, с другой — в ней есть…
Сергей Тарамаев: …опасности и даже элементы детектива.
Любовь Львова: Сочетание всех этих ингридиентов нам понравилось. Мы много читаем сценариев и чаще всего отказываемся, но «Доктор Преображенский» стал исключением…
Сергей Тарамаев: Мы до этого снимали артхаусное кино по своим сценариям, у нас было, наверное, ложное ощущение, что в сериалах все очень легковесно, нет такой плотности, как в полнометражном фильме. А в «Докторе Преображенском» очень здорово выписаны характеры. Все очень ярко и убедительно.
Есть ли какие-то прототипы или главный герой — это собирательный образ?
Любовь Львова: Одним из самых ярких врачей, специализирующихся на пластической хирургии, был Александр Шмелев. Он был известен тем, что оперировал многих кинозвезд.
Сергей Тарамаев: В 1967 году был открыт Институт красоты на Новом Арбате. На события, связанные с ним, мы опирались, но в целом, конечно, сюжет — художественный образ и вымысел. Все, что касается любви хирурга, его травмированной сестры, которую прекрасно сыграла Мария Андреева — это художественные образы.
Любовь Львова: На съемках у нас был прекрасный консультант — пластический хирург Андрей Жуманов. Что-то он открывал и для себя — то, как это было в пластической хирургии в 1967 году. Какие использовались приборы, инструменты. Он страшно удивлялся, как вообще таким медицинским оборудованием можно было оперировать. А еще, например, он рассказал, что первые женские грудные импланты использовались с каким-то маслом красного цвета. И были случаи, когда женщины летели в самолете, и эти импланты взрывались. Там такие были подробности, просто триллер!
Сергей Тарамаев: Это был побочный эффект из-за перепадов давления, о котором не знали. Мы сами многие вещи открыли для себя благодаря ему, как на самом деле трудно вырабатывалась эта практика в СССР. Контакта с Западом не было в плане обмена опытом. Нельзя было читать западные медицинские журналы.
Любовь Львова: Каждый изобретал свой велосипед.
Сергей Тарамаев: У нас есть и эта тема в сериале, как добывалась и трактовалась информация зарубежных коллег.
Как вы выбирали героев на главные роли? Дениса Шведова — на роль доктора Преображенского и Петра Скворцова — его антогониста — на роль доктора Зорина?
Сергей Тарамаев: Не могу сказать, что это сложилось легко и сразу. Мы месяца три вели длительные и мучительные пробы.
Любовь Львова: Было много прекрасных актеров, но важно было, чтобы совпал дуэт.
Сергей Тарамаев: У нас было отснято материала на пробах на три серии (смеется). Дениса Шведова мы знали, он у нас снимался в фильме «Метаморфозис», но был очень молод для этой роли. То, что ему предлагали и предлагают до сих пор — это такие брутальные мужчины, такие, которые не очень рифмуются с профессором-хирургом 45-летнего возраста. Нам нужны были сложные психологические составлющие — внутреннее благородство, тепло, доброта. И это все сложилось в Денисе Шведове.
И для Дениса, и для нас — это был эксперимент. Когда у актера нет за спиной работ такого толка, нужно иметь смелость пойти на такое. Плюс исторический сериал, в котором показывается определенный, уже почти исчезнувший тип людей. Денис был все время рядом с нами плечом к плечу.
Любовь Львова: А потом уже нам нужно было к нему подбирать Зорина, который должен был быть гораздо моложе его.
Сергей Тарамаев: Нам пришлось «старить» Дениса. И брать молодого актера на роль Зорина. Петя Скворцов возник буквально за недели две до начала съемок. Мы много попробовали разных замечательных артистов. Петя — персонаж такой альтернативный, он андеграундный артист. Он мало снимается, очень разборчивый, колючий. И на самом деле не очень любит сериалы. Я признаюсь, что мы с большим трудом вообще уговорили его пробоваться. Нас спасло только то, что когда мы начинали снимать свой первый фильм, ему было лет 12-13, он тогда занимался в театральной студии.
Любовь Львова: И мы Петю знали еще мальчиком. И тогда уже понимали, какого уровня это артист. И он нас запомнил — у нас тогда были пробы фильма, который в результате так и не сняли.
Сергей Тарамаев: И вот наша новая встреча произошла лет через десять, он доверился нам. Петя был очень коротко стрижен, практически налысо побрит. Утвердить его на роль Зорина было сложно.
Любовь Львова: Нам пришлось надеть на него парик. Мы снимали так его первые пять дней, но потом поняли, что выглядит это не очень хорошо.
Сергей Тарамаев: Мы сняли парик, волосы, к счастью, уже немного подросли, и стали снимать Петю с этим ежиком на голове. Вообще огромное спасибо продюсерам, что они дали нам возможность выбрать актеров, которые для нас были интересны. Не всегда так бывает, мы же впервые пришли на территорию производства сериалов. Но нам дали эту свободу. И нам кажется, что дуэт Скворцова и Шведова — это большая победа.
А как подбиралавсь остальная команда?
Сергей Тарамаев: В шутку мы называем ее «Полк Преображенского». Все настолько сплотились, что мы до сих пор дружим и встречаемся.
У нас получился мощнейший актерский ансамбль. Хочется сказать и про женскую часть нашего полка — Агриппина Стеклова, Маша Андреева, Софья Лебедева, Агния Дитковските. С Агнией мы работали первый раз, у нее изумительная тонкая роль. У героини Маши Андреевой физиологическая травма — обожженное лицо. «Нестандартная задача для актрисы, которая однозначно красавица, и вдруг играет такую ущербную, искореженную внутренне девушку. Конечно же, Юля Ауг. У Сони Лебедевой — потрясающая роль — девушки воительницы, которая разными путями бьется за свою любовь.
Любовь Львова: Все наши мужчины — герои с травмой, у анестезиолога Каца (Владимир Мишуков) — ребенок, которого он бросил, у хирурга Ливонянат (Амбарцум Кабанян) — зависимость от обезболивающих препаратов. У врача Семченко (Леша Маслодудов) — алкоголизм.
Сергей Тарамаев: Все мужчины сложные, травмированные. С Лешей Маслодудовым мы тоже работали впервые, он сыграл замечательную комическую роль алкоголика-хирурга, которого выгоняют с операций.
Дмитрий Богдан из театра Погребничко, мы полюбили его еще со времен фильма «Шапито-шоу». Он играет человека, работающего в органах, обладающего тихой доверительной интонацией. Очень яркий оказался персонаж.
В вашем сериале необычные визуальные решения.
Любовь Львова: Нашими референсами были фильмы «Конформист» Бертолуччи и «Девять дней одного года» Ромма. Понятно, что Бертолуччи — это глыба, которой сложно соответствовать, но мы очень старались. Когда смотрели какие-то объекты и создавали образы, мы тянулись к нему, и он у нас был в голове. И выбор ракурса, света, и все остальное, когда есть внутренний камертон, то ты стараешься к нему подтягиваться.
Сергей Тарамаев: Если говорить про эти два фильма, то Бертолуччи влиял на нас с точки зрения изображения. «Девять дней одного года» — история, связанная с учеными. Она больше касалась внутренней начинки. Теплота, человечность советского человека, простите за тавтологию. За визуальное решение надо сказать огромное спасибо нашему оператору-постановщику Василию Григорюнису. С ним мы могли все это воплотить. Это было сложно, потому что архитектура 60-х годов совершенно разрушена. Все по крупицам собиралось, потому что эта геометрия 60-х уже ушла.
Про шрамы, съемки самих операций можете рассказать подробнее.
Любовь Львова: Мы еще на читках сценария придумывали с Васей Григорюнесом, как это можно будет показать. А потом уже делали пластический грим. И Андрей Жуманов тоже нам помогал, подсказывал как это в реальности может выглядеть. Мы думали, как передать эмоции этой операции. С одной стороны, чтобы это было не очень физиологично. С другой стороны, чтобы передалась эмоция…
Сергей Тарамаев: … и допотопность той техники, на которой приходилось хирургам работать в 60-х годах. Сейчас она выглядят достаточно пугающе.
У нас есть одна пациентка — актриса, которую играет Екатерина Волкова. В какой -то степени ее прототип Любовь Орлова, которая одна из первых начала делать пластические операции. Часть сюжета посвящена теме увядающей красоты дивы. Отдельное спасибо хочется сказать креативному продюсеру Дмитрию Голубничему, он преодолевал с нами всяческие проблемы, к которым мы были не готовы, придя из артхауса. Он адаптировал нас к нужному ритму, учил гибкости и быстроте принятия решений.
