Как будем жить дальше? Были надежды, что к осени пандемия закончится, но нет — поднялась вторая волна. И ведь не только в России. В Европе пандемия бьет рекорды, 10-15 тысяч заболевших в день уже никого не удивляют. У нас пока еще цветочки. Интенсивность пандемии в Великобритании, Испании, Франции гораздо выше. «Испанка» в 1918 г. продолжалась два с лишним года. Так что дальше?
Ни одно правительство мира не повторяет локдаун весны 2020 г. Никто больше не запирает людей. Все ограничиваются только увещеваниями и частичными запретами. Мы в этом не одиноки. Оказывается, что любая экономика мира способна выдержать только 2-3 месяца. Все работают с «колес». Никто не хочет падать ниже 10-15%.
Мы впервые столкнулись с тяжелейшим моральным выбором. Как в военные времена, властям в любой стране приходится жертвовать частью населения, чтобы экономика «крутилась» дальше. У каждого решения продолжать работу есть цена в человеческих жизнях. «Экономические жертвы» — это новая реалия. Причем жертвуют в основном старшим поколением. Именно в нем больше всего сосредоточена смертность. Мы видим, с каким трудом младшие поступаются привычным, быстрым образом жизни. Счастье, что вторая волна пандемии, кажется, обладает меньшей летальностью.
Все, что с нами случится в ближайшее время, зависит от нашей приверженности моральным ценностям. Всем на всех… всем до себя? Все уже настолько находятся на грани выживания, что могут думать только о себе? Или о том, как им быть не ограниченными в своем юном счастливом бытии? Способно ли общество само, независимо от пропусков и штрафов, встать на сторону осторожности и самодисциплины — и сберечь старших? Насколько мы все, как общество, эгоистичны?
1994, 1998, 2009, 2014, 2018, 2020 годы — все это вспышки девальваций. Ножницы, прошедшиеся по нашим карманам
Мы скоро это увидим. Но есть хотя бы уверенность, что не будет ни голода, ни холода. В этом году мы — с урожаем, больше 120 млн тонн зерна. Исправно работает подача топлива нашим клиентам — ЕС и Китаю. Хотя экспорт товаров по стоимости упал в 2020 г. на 25%, но по-прежнему он больше импорта на несколько десятков млрд долларов. Это хорошая основа для закупки на Западе и Востоке лекарств, ширпотреба, оборудования, комплектующих. Импорт сократился всего на 10% к прошлому году (ФТС). Не смертельно, можно жить.
Если вторая волна будет сильна, падение ВВП в 2020 г. будет больше, чем все ждали, до 8-12% осенью. В 2009 г. мы это уже пережили. У соседей в Евросоюзе ВВП упал на 10-12%, в Германии на 10%, в Испании на 18,5%, во Франции на 13,8% (2 кв. 2020 г., Евростат). Внешне там все работает и кажется, что особых потрясений нет. Китай — в небольшом плюсе.
А что во вторую волну случится в отраслях? Если за образец взять июнь 2020 г., то падение в промышленности — около 10% к прошлому году (август — на 7,2%), транспорт — вниз на 9-10% (август — на 5,2%), услуги — минус 20-25% (август — 18,8%), добыча полезных ископаемых — минус 14-15% (август — на 11,8%). Ввод в действие жилых домов упадет на 10-15%. Розничная торговля — на 8-10%. А кто прибавит? Медикаменты, спецодежда, медицинское оборудование — там экономическое чудо (+17-20%). В продовольствии — рост до 5-7%. Корабль плывет, хотя волна беспокоит. Есть течь в 8-10%, но никто не кричит, не бегает по палубе и не пытается добраться до капитанской рубки, чтобы изменить курс.
Ни одно правительство мира не повторяет локдаун весны 2020 г. Никто больше не запирает людей
И все же нам очень не по себе. Не только потому, что пандемия вносит страх и смуту, но еще и потому, что каждая семья так или иначе потеряла в доходах и имуществе. Что будет с рублем? Сколько будет еще взрывных его девальваций? Ведь на четверть с начала года! 1994, 1998, 2009, 2014, 2018, 2020 годы — все это вспышки девальваций. Ножницы, прошедшиеся по нашим карманам! Мы очень зависим от импорта лекарств, обуви, одежды, бытовой техники, оборудования, комплектующих и современных исходников. По отдельным позициям импорт может занимать до 70-100% внутреннего рынка. У нас низкая инфляция? Не волнуйтесь, цены обязательно рано или поздно подстроятся под девальвацию рубля. Цены на медикаменты уже поднялись в августе 2020 г. на 8,4% (к августу 2019 г., Росстат). Это средняя температура по больнице. А на импортные лекарства? Все знают, что выше.
Нам очень не по себе — растет безработица. С марта 2020 г. она месяц за месяцем увеличивалась с 4,7% до 6,7% рабочей силы. Число зарегистрированных безработных выросло в 5,1 раза (август 2020 г. к августу 2019 г.). По абсолютному числу безработных (4,8 млн чел.) мы перекрыли кризис 2015-2016 годов. Есть регионы, где с безработицей еще хуже. В Тыве — 22%, в Республике Алтай — около 14%, в Омской и Томской областях, Бурятии, Хакасии, Калмыкии — больше 10%, на Северном Кавказе — от 15 до 30% (Росстат). Эти данные не отражают частичную или псевдозанятость (административные отпуска). По ряду регионов реальные доходы населения упали, год к году, на 10-12% и больше. Что дальше, во вторую волну?
У нас есть план восстановления экономики. Он только что принят. В нем много неизвестных. Но самое главное — действительно ли государство вложит больше своих ресурсов в экономику, чем раньше? И будут ли распечатаны резервы (ФНБ, международные), которые в 2020 г. только растут? Мы откажемся от модели «копим на черный день вместо роста», когда черный день уже наступил? Или же будем ждать дня еще чернее? Cегодня в экономике все более-менее, завтра — тоже, плывем, не захлебываемся, а вот послезавтра? Что будет послезавтра? Не слабы ли лекарства, даваемые экономике? Рост безработицы в регионах — это опасный симптом. Дорогие врачи, не настало ли время снова спросить себя — не нужно ли резко усилить лечение?
