В трудной ситуации оказались жертвы политических репрессий и их дети. По закону они должны получить жилье в том месте, откуда были высланы в лагеря или спецпоселения. Но закон пока исполняется так, что возвращение их почти не возможно. Уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова считает, что закон нужно срочно поменять, а репрессированным и их детям помочь не формально, а по существу. В «РГ» этот вопрос уже поднимала Наталья Солженицына. Омбудсмен продолжает тему.
Закон «О реабилитации жертв политических репрессий», принятый почти 30 лет назад, стал актом восстановления справедливости по отношению к миллионам людей. Он, в частности, гласит, что реабилитированные лица, утратившие жилье в связи с репрессиями, имеют право возвращаться для проживания в те местности и населенные пункты, где они проживали до применения к ним репрессий. И в случае их возвращения на прежнее место жительства они и члены их семей имеют право на первоочередное получение жилья.
Прошло больше четверти века и тех, на кого репрессии обрушились в зрелом возрасте, почти уже нет в живых. Но остались их дети.
— Не стоит забывать, что тогда клеймо «врагов народа» ложилось на целые семьи и их отправляли в лагеря-колонии или водворяли в детские дома особого режима, — подчеркивает Татьяна Москалькова. — Поэтому в статье 13 Закона особо отмечалось, что он в полной мере распространяется на всех без исключения членов семей репрессированных, в том числе — на детей, родившихся в местах лишения свободы, в ссылке, высылке или на спецпоселении.
Государство не может повернуть время вспять и исправить случившиеся трагедии, но то, что оно возвращает долги тем, у кого отняли детство и искалечили жизнь, есть проявление высокой меры справедливости.
Однако дальше произошло нечто, вывернувшее смысл закона…
— Полномочия устанавливать механизм жилищной компенсации были переданы регионам, — поясняет Татьяна Москалькова. — А они установили свои правила ее получения и отправили детей репрессированных в общую очередь на социальное жилье.
Это положение было оспорено в Конституционном суде, который потребовал изменить закон, после чего он был отправлен в Минстрой для внесения поправок. Однако поправка была внесена всего лишь одна: о том, что дети незаконно репрессированных имеют право на получение жилья «независимо от срока проживания в соответствующей местности и (или) места жительства, имущественного положения и признания нуждающимися в жилых помещениях». При этом порядок получения жилья оставили в ведении региональных властей, а это снова «общая очередь», в которой шансы на получение квартиры становятся призрачными.
— Люди попросту не доживут до новоселья, — говорит омбудсмен, — ведь большинству «детей жертв репрессий» уже далеко за 70 лет.
Она подчеркивает, что на этапе общественного обсуждения законопроект не получил ни одного положительного отзыва, зато набрал целых 130 отрицательных.
— Среди тех, кто «против», — представитель правительства РФ в Конституционном суде Михаил Барщевский, сотрудники Института законодательства и правоведения и многие другие. В том числе и я, — говорит Татьяна Москалькова.
Она вместе с другими «несогласными» считает, что в законе необходимо положение об особом порядке предоставления жилья для жертв репрессий — их надо выделить в отдельную очередь или установить предельный срок, например, три года, по которому все пострадавшие должны получить или квартиры, или денежные компенсации, причем — из федерального бюджета.
Любое промедление с принятием этих поправок, по ее мнению, недопустимо: иначе может получиться так, что закон, призванный восстановить справедливость в отношении невинно пострадавших людей, превратится в свою противоположность.